Женщина переделала часы предприятия, оставив на циферблате наименование компании
Челябинский завод «Молния» выиграл суд у производителя марьяжной, или попросту переделанной, продукции. Соответствующее решение принял Арбитражный суд Кемеровской области. Это первый в России прецедент, когда предприятие по выпуску часов таким образом защитило свой торговый знак.
Марьяж — это перестановка механизма от карманных часов в новый наручный корпус. При этом часовщики или реставраторы могут оставлять на циферблате логотип известного часового завода.
Именно марьяж послужил обращением в суд челябинского часового завода «Молния». По данным суда, компания вышла с иском о защите прав на товарные знаки к женщине, которая, согласно информации на странице во «ВКонтакте», занимается реставрацией часов, в том числе и челябинского предприятия. При этом она указывает, что делает марьяж.
Как следует из картотеки арбитражных дел, суд в дополнительном решении от 9 января этого года запретил ответчице производить, предлагать к продаже и реализовывать часы, маркированные обозначениями «Молния» и Molnija, сходными до степени смешения с товарными знаками. А также взыскал с женщины более 95 тысяч рублей компенсации за нарушение исключительных прав на товарные знаки.
«Марьяж — это техника изготовления наручных часов путем использования механизма карманных часов. Никто в часовых кругах не воспринимает эту технику как что-то плохое. Но, думаю, мало кто задумывается, что марьяжом можно доставить вред и нарушить права. Любой марьяжист, изготавливая наручные часы, зачастую оставляет логотип, бренд, товарный знак на циферблате. Тем самым есть возможность нарушить права на товарный знак, на интеллектуальную собственность. В нашем случае это кириллическое написание „Молния“ или ее транслитерация на латинице. Если копнуть в сторону патентного права, данная продукция будет являться контрафактной. Она нарушает интеллектуальную собственность правообладателей товарного знака», — рассказал директор по производству часового завода «Молния» Александр Немтин автору Youtube-канала MyWatch-Ru Вячеславу Медведеву.
Бывали и такие случаи, когда потребитель покупал марьяжные часы под видом оригинала. И часовой завод отказывал в гарантийном обслуживании такой продукции. Компания в таком случае, по словам Немтина, может нести репутационные риски.
Автор канала Вячеслав Медведев в диалоге уточнил, что зарубежные компании чаще обращаются в суд для защиты своих прав. В России это первый случай, когда часовой завод обратился в суд по поводу марьяжа.
По словам представителя челябинского завода Немтина, интернет-страница марьяжиста в поисковике может соседствовать с официальной страницей производителя часов.
«Марьяжист может увеличивать продажи, паразитируя на бренде первичного производителя. Все это легко объясняется тем, что, если убрать логотип с циферблата, мы получим подделку, которую достаточно сложно продать потребителю», — продолжил Александр Немтин.
Когда человек присматривается к часам, он отождествляет товар с производителем и испытывает определенные ожидания от товара, в том числе и по качеству, уточнил Александр Немтин. Качество марьяжной продукции, по его словам, вызывает большой вопрос. И конечный потребитель будет ассоциировать такую продукцию с заводом-изготовителем.
«Ответчик переработал карманные часы, которые были изготовлены истцом, перенеся их в современный наручный корпус, снабдил часы ремешком собственного производства. Ответчик на своей странице в сети „ВКонтакте“ заявил, что часы также прошли полный репассаж — разборку и сборку часового механизма, чистку, ремонт или замену деталей и узлов механизма. Таким образом, ответчик с использованием механизма и циферблата карманных часов, создал иной новый товар — прибор измерения времени — наручные часы и ввел его в оборот, однако какой-либо собственный товарный знак на указанных изделиях не разместил, поставив на товаре товарный знак „Молния“ и „Molnija“, правообладателем которых является истец», — говорится в решении Арбитражного суда Кемеровской области.
Суд установил, что товарные знаки истца и обозначения ответчика сходны до степени смешения по звуковому и смысловому критериям. По словам Немтина, цель заключалась не в восстановлении материальных потерь, а в минимизации репутационных рисков.
