Более 600 сел Белоруссии разделили участь Хатыни
Показать еще 3 фото
Второго мая исполнилось 10 лет со дня пожара в Доме профсоюзов Одессы. Тогда в огне погибли десятки противников Евромайдана. Людей не выпускали из горящего здания, а пытавшихся спастись — добивали. Историки называют события того дня «одесской Хатынью». Такое сравнение помогает осознать весь трагизм произошедшего. Этой весной во время поездки по Беларуси журналисты ИА «Первое областное» побывали в деревне Хатынь, сожженной карателями весной 1943 года.
Мемориал на месте испепеленной деревни открыли более полувека назад. Но и сейчас, как в советское время, здесь много туристов, школьников. Экскурсионные группы идут одна за другой, гиды работают как на конвейере, но даже в таком потоке нельзя не почувствовать энергетику этого места.
«Мемориал создавался в память о более чем 600 деревнях, которые разделили участь Хатыни. А это место выбрали по стечению обстоятельств: деревня недалеко от столицы и была небольшой — всего-то 26 домиков. Жители занимались охотой и пчеловодством, не держали огромных участков. Воссоздать Хатынь поэтому было проще», — говорит научный сотрудник мемориала «Хатынь» Екатерина Зиброва.
Мемориал вписали в прежний ландшафт деревни. На месте домиков стоят обелиски в форме печной трубы. Именно так во время войны и выглядели пепелища сожженных фашистами деревень. На обелисках — имена погибших. А рядом с трубами — приоткрытые каменные калитки. Еще лет десять назад на территории мемориала можно было увидеть раскидистые вишни и груши, которые когда-то сажали жители деревни. Но несколько лет назад их убрали.
Наверху обелисков небольшой колокол. Колокола звонят каждые 30 секунд, создавая набат, напоминающий о минувшей трагедии.
22 марта 1943 года недалеко от деревни Хатынь партизаны расстреляли автоколонну фашистов. Погиб офицер и несколько солдат. После этого партизаны отступили к Хатыни и дальше в лес. Фашисты пошли за ними. Но, опасаясь нарваться на вторую засаду, решили расправиться с жителями деревни.
Каратели врывались в каждый дом, выгоняли оттуда детей и взрослых и сгоняли в сарай, стоявший в центре деревни. Только троим ребятам, чьи дома находились поближе к лесу, удалось скрыться — это были Володя и Соня Яскевич и Саша Желобкович.
«В сарай попала и семья Барановских с девятью детьми. И семья Навицких с семью детьми. Столько же детей было в семье Казимира Иотко: самому маленькому из них, Юзику, исполнилось только два года. В этот же сарай на казнь привели 19‑летнюю Веру Яскевич с семинедельным сыном Толиком. Двери сарая плотно закрыли, обложили соломой, облили бензином и подожгли», — говорит Екатерина Зиброва.
Сарай вспыхнул мгновенно. Стало трудно дышать, в дыму плакали дети. В надежде спастись люди выдавили дверь сарая. Но по ним открыли огонь из автоматов и пулеметов. А через несколько минут рухнула крыша.
В сарае заживо сгорели 149 жителей Хатыни, 75 из них были дети до 16 лет. В живых остались немногие. Две девушки, обгоревшие и израненные, доползли до леса. Позже они погибли при такой же зачистке соседней деревни. Витя Желобкович был ранен и без сознания пролежал до ночи под трупом расстрелянной матери. 12‑летнего Антона Барановского приняли за убитого и не тронули в луже крови. Также выжил единственный взрослый — Иосиф Каминский, который тоже пролежал без сознания до ночи. На пепелище среди трупов односельчан он нашел тело своего 15‑летнего сына Адама. Мальчик был ранен в живот и сильно обгорел. Отец поднял ребенка на руки, и тот умер. Именно этот эпизод увековечен в главной скульптуре мемориала — старик, держащий на руках мертвого мальчика.
Неприятным открытием стало то, что под словом «фашисты» в этой истории фигурируют совсем не немцы. В уничтожении Хатыни принимал участие лишь один немец. Остальными были два предателя-белоруса, 80 полицаев из украинского 118‑го шуцманшафт-батальона и 42 эсесовца из украинской роты батальона SS Dirlewanger — все славяне.
Всех погибших в Хатыни похоронили в братской могиле. Сейчас ее укрывают черные гранитные плиты в виде рухнувшей крыши. А над могилой высечено обращение с призывом увековечить покой и мир на земле.
«За годы оккупации погиб каждый третий житель Белоруссии, а это более 2 миллионов 230 тысяч. Фашисты превратили в руины более 209 городов из 270, которые существовали до войны. Разграбили и сожгли свыше 11 с половиной тысяч деревушек. Только трагическую участь Хатыни, где погибло все население, разделили более 600 деревень. Их названия увековечены на этом мемориале», — говорит Екатерина Зиброва.
В память об уничтоженных населенных пунктах в Хатыни создано кладбище деревень, аналогов которому нет во всем мире. На кладбище 185 могил с кубами земли, привезенными с мест трагедии. Так архитекторы увековечили память о селах, которые не восстановили. В деревушке Ола, к примеру, за один день каратели сожгли, расстреляли и закололи штыками 1758 жителей, 950 из погибших были детьми до 13 лет.
Названия восстановленных деревень можно прочесть на стене, напоминающей обгоревшие бревна избы.
Рядом с кладбищем Стена скорби. Она рассказывает о погибших в лагерях смерти. На территории Белоруссии было создано больше 260 лагерей, а вместе с гетто и местами расстрелов — не менее 500 трагических мест. Стена похожа на покосившийся дощатый барак за решеткой. Решетка разорвана как символ Победы.
Каждая ниша посвящена отдельному лагерю. Маленькая — с количеством жертв до 40 тысяч человек, а большая — свыше. Всего за время войны в лагерях Белоруссии погибли полтора миллиона человек.
Первая плита посвящена детям Домачевского детского дома, у нее оставляют много сладостей и игрушек. В сентябре 1942‑го фашисты вывезли 54 ребенка на берег речки Западный Буг под Брестом, раздели и расстреляли с воспитателем Полиной Гроховской.
Мемориальную нишу под номером два посвятили подросткам, из которых делали доноров крови для солдат и офицеров германской армии. Часть из них угнали в Германию — и назад дети уже не вернулись.
Первая большая ниша посвящена трудовому легерю «Тростинец», где сожгли не менее 50 тысяч человек и расстреляли не менее 150 тысяч. На территории лагеря нашли 34 ямы-могилы, некоторые длиною по 50 метров. Это был самый крупный лагерь смерти на территории Белоруссии и четвертый в Европе по числу погибших.
«В конце войны, чтобы скрыть следы преступлений, немцы вскрывали многие ямы и сжигали трупы. Но современные технологии позволяют подсчитать примерное число погибших по количеству пепла», — говорит Екатерина Зиброва.
Здесь же увековечена память о заградительных лагерях, которые создавали в конце войны, чтобы остановить Красную армию. Ниша номер четыре посвящена одному из них — концлагерю «Озаричи», который работал в феврале — марте 1944 года в Полесье. Людей сгоняли на территорию под открытым небом. Строить бараки и жечь костры запрещалось. За любую провинность заключенных расстреливали. Это был живой щит на пути Красной армии. Всего за месяц здесь погибли более 9 тысяч узников, в основном немощные старики, женщины, дети — безвинные жертвы войны.
На территории бывших лагерей до сих пор ведутся раскопки, работают сотрудники прокуратуры. В январе 2022 года в Беларуси был принят закон о геноциде белорусского населения в годы Великой Отечественной войны. Слушая гида, явственно понимаешь, что по-другому все происходившее в Белоруссии не назовешь.
«Согласно немецкому „Генеральному плану Ост“ 75% жителей Белоруссии планировали уничтожить, остальных — онемечить», — говорит Екатерина Зиброва.
Целая нация едва не погибла в жерновах Великой Отечественной. Впрочем, история никогда не была к белорусам особенно благосклонной. Территория современной Беларуси всегда находилась на стыке нескольких государств и была предметом их притязаний.
В 2023 году, к 80-летию хатынской трагедии, на территории мемориала открыли интерактивный музей. При его создании президент Беларуси Александр Лукашенко поставил задачу: «Чтобы сердце рвало». Экспозиция на самом деле производит глубокое впечатление.
Через все залы музея по полу течет символический ручей крови, которую пролили белорусы за всю историю существования своего государства.
В одном из залов мы видим комнату, из которой в спешке бежали в эвакуацию люди. В зеркале появляется силуэт ребенка — трехлетней Аллы Марук. Она рассказывает о том, как потеряла мать во время первой бомбежки и о жизни в концлагере.
Другой зал посвящен оккупации. Здесь стоит скульптура 17‑летней подпольщицы Кимы Кламбоцкой. Немцы повесили девушку на базарной площади, когда поймали.
Наконец, черный зал — посвященный сожженным деревням. Его стены, как будто горящие стены сарая, тлеют красными угольками, в темноте слышен треск древесины. А на одной из стен оживший мальчик Витя Желобкович рассказывает, как лежал под телом убитой матери у горящего сарая в Хатыни. Кстати, Витя прожил счастливую жизнь и умер только в 2020 году, войдя в историю как последний свидетель Хатыни.
Дверь из черного зала ведет в белую комнату с колоколом наверху. Под ногами туристов колышутся колосья спелого хлеба, символизируя мирную жизнь, к которой стремятся все белорусы. Слишком много на их территории было пролито крови.
Напомним, пресс-тур в Беларусь был организован Союзом журналистов Челябинской области при поддержке партнеров: АО «Областное телевидение» и Ассоциации городских и районных газет Челябинской области «Пресса».
Читайте также, какие туристические объекты нельзя пропустить во время поездки по Беларуси.
